С верой в светлое будущее

Люди — это такие замечательные и забавные существа, которые верят, что все у них будет хорошо. Недавно в Красноярске мы начали смотреть и обсуждать научно-популярные фильмы. Рабочее название посиделок #киносдоцентом (группа в Facebook, группа ВКонтакте: записываемся, приходим). На последнем просмотре мы затронули тему принятия решений и горизонта планирования. Вопрос очень простой: нужно ли учитывать долговременные последствия деятельности человека при принятии решений сегодня? Говорили про проблему захоронения ядерных отходов и про «наивное» беспокойство финнов, как передать информацию о хранилище потомкам, которые будут жить через тысячи лет после нас. Аудитория с легкостью пошла на мою провокацию и дружно проголосовала за то, что проблемы такой не существует: «Глупо заботиться о будущем, про которое мы ничего не знаем».

Апологеты концепции устойчивого развития сейчас должны дружно заплакать и пойти работать в нефте- или угледобывающие компании. Весь экологический тренд последних 20-30 лет основан на слогане: «мы не должны нарушать экосистемы таким образом, чтобы нашим потомкам пришлось расхлебывать наши косяки». Я прекрасно знаю все недостатки и неопределенности этого подхода, но речь сейчас не об этом. Вопрос про горизонт планирования человека современного. Дабы проверить, как далеко мы заглядываем в будущее, я провел очень простой тест-провокацию. Опросом это назвать нельзя. Практикующие социологи сразу скажут, что в моих вопросах не так. Они еще и с сожалением скажут, что без информации о возрасте, поле, уровне образования, семейном положении и прочих подробностях никаких выводов из такого опроса сделать нельзя. Так и не так. Прекрасно понимая, что ответ на заданный вопрос зависит от огромного количества нюансов, тем не менее, я задал его:

Представьте, что вам необходимо принять решение, которое в ближайшем будущем должно (по мнению экспертов) улучшить жизнь окружающих людей. При этом эксперты говорят, что это решение с высокой вероятностью ухудшит жизнь людей в будущем. Выберите варианты ответов, которые остановят вас от принятия положительного решения.

В качестве возможных вариантов ответов были предложены следующие:

• Это навредит моей дочери
• Это навредит моей внучке
• Это навредит моей правнучке
• Это навредит моей праправнучке
• Это навредит человечеству в ближайшем будущем (через 100 и более лет)
• Это навредит человечеству в отдаленном будущем (через 1000 и более лет)
• Это может когда-нибудь навредить человечеству (через 10000 и более лет)
• Другое

Участники опроса могли выбрать любое количество ответов. Этот вопрос был обязательным. Второй вопрос (по желанию) предлагал объяснить свой выбор. Здесь варианты ответов были такие:

• Я не доверяю экспертам в вопросах отдаленного будущего
• Меня не волнует судьба поколений в далеком будущем
• Другое

За два дня на вопросы ответили 44 человека. Учитывая однотипность ответов можно говорить о том, что мнение, как минимум, моей активной аудитории, теперь известно. Итак, что мы имеем? В вопросе про принятие решений ответы предполагали взгляд на будущее в двух измерениях – годах и поколениях собственных потомков. Большинство (18 человек) выбирали ответы про потомков. Ответы только в годах выбрали 12 человек. 8 человек отметили как ответы с потомками, так и ответы с годами. Оставшиеся (6 человек) выбрали свой вариант ответа. На второй вопрос ответили не все (34 человека) – это нормально, люди всегда предпочитают минимизировать затраты своего времени.

Горизонт принятия решений в потомках выглядит таким образом – в качестве причины отказа принять решение лидирует будущее дочери. Однако в сумме количество тех, кто грозится учесть будущее внучек и более дальних предков больше, чем ориентирующихся на ближайшее будущее. Скорее всего, здесь основная проблема связана со сложностью соотнесения горизонтов принятия решения в годах с возрастом и временем появления на свет своих потомков. Сегодня человек, доживший до 80 лет, имеет все шансы обзавестись правнуками. Учитывая, что к принятию решений он/она приступает с 18 лет (будем считать таковым наличие права голосовать), то горизонт принятия решений, основанный на благополучии правнуков, это всего лишь 60 лет. Даже если предположить, что правнук тоже проживет 80 лет, то горизонт планирования растягивается лишь на 160 лет.

И здесь нам помогает второй рисунок. Подавляющее большинство выбравших шкалу не в потомках, а в годах, ответили, что они откажутся от принятия решения, в том случае, если это навредит человечеству в ближайшем будущем (через 100 и более лет). Здесь уже никакой путаницы.

Более того, показательны выбравшие ответы, как в потомках, так и в годах. Среди таких были отметившие парами «навредит дочери» и «навредит через 100 и более лет», «навредит внучке» и «навредит через 100 и более лет», «навредит праправнучке» и «навредит через 100 и более лет». То есть, что дочка, что внучка, что, для кого-то, праправнучка — все тот же горизонт 100 и более лет. Лишь единицы, и, тем не менее (!), целых 5 человек, готовы, по крайней мере на словах, заглядывать на 1000 и более лет вперед.

С обоснованием ответов тоже все понятно. Подавляющее большинство не доверяет экспертам в вопросах будущего. Некоторые верят в прогресс, который исправит все ошибки нынешнего поколения. Часть людей раскрывает недоверие экспертам тезисом «все меняется». Лишь два человека решились сказать, что их не волнует судьба будущих поколений. Три человека (чуть меньше десяти процентов) сказали, что будущее важно.

У любого сеанса магии должно быть разоблачение. Такой простенький, провокационный и, в чем-то, формирующий опрос (опрос, который наталкивает человека на конкретный ответ, зачастую выгодный тому, кто спрашивает) тоже должен получить свою порцию разоблачений.

Сначала будет биологическая интерпретация. Сейчас в среде эволюционных биологов принято объяснять поведение человека его наследственностью или, если угодно, эволюционной историей.

Тезис, кочующий из книги в книгу, звучит так: «мы стадные, социальные животные, привыкшие в течение долгого времени (более 1 миллиона лет) жить небольшими группами в окружении хищников в саванне».

История человека современного коротка и еще не успела наложить эволюционный отпечаток на адаптации появившиеся в прошлом. Отсюда вытекает огромное количество параллелей с нашим современным поведением. Мы можем предположить, что возможность планировать это одна из черт, благодаря который человек развивался. Скотоводство, земледелие, в принципе жизнь группой — предполагают какое-то «планирование», пусть и не осмысленное. С другой стороны ожидать долгого горизонта планирования в группе, кочующей по саванне, не приходится. В этом смысле даже термиты более оседлые существа, чем наши предки. Если возможность планировать — это одна из черт, связанных с нашей природой (генетикой), то распределение ответов должно быть близким к нормальному, как и для любого другого биологического признака.

В принципе такая гипотеза работает, мы видим, что в опросе несколько людей готовы откладывать решение из-за каких угодно далеких последствий, несколько людей готовы его принять, не задумываясь о будущем, а большинство выбирает некий промежуточный вариант, ориентируясь на будущее дочери или временной горизонт порядка 100 лет. Экологи-общественники вполне возможно захотят сказать, что горизонт принятия решений, как и любой другой признак мог эволюционировать (однако это должно происходить только в случае отбора по этому признаку) и человек современный имеет более долгие горизонты планирования, чем человек прошлого. Возможно, мы планируем чуть дольше, чем наши предки 2 миллиона лет назад. Допускаю, что и 100 лет были бы несомненным прогрессом. Но, боюсь, что в реальности наш горизонт планирования куда короче и не сильно отличается от предков в саванне.

Гораздо забавнее социальный вывод. В опросе было заложено довольно сильное противоречие. В первом вопросе было подчеркнуто, что улучшение в жизни в случае принятия решений произойдет «по мнению экспертов». Эти же эксперты предупреждают о последствиях в будущем. Мы видим, как большинство отвечающих предпочитают верить экспертам в вопросах улучшения своей жизни (а на каком еще основании они решили, что принятое решение улучшит их жизнь), но не хотят верить экспертам, когда те предупреждают об опасности. Получается, что участники опроса дают больший вес информации, которая им нравится, чем той, что им не нравится. Вот и объяснение первого предложения моего пространного опуса: «люди, это такие замечательные и забавные существа, которые верят, что все у них будет хорошо». Угрозы будущего, уроки прошлого, ошибки соседей – все это мы чаще всего игнорируем, ориентируясь на светлое будущее и недоверие экспертам в вопросах, которые ставят это будущее под сомнение. Что же дальше? Приведет ли такая стратегия человечество к краху или существующих горизонтов планирования хватит для решения, возникающих проблем? Поживем, увидим:)

PS. Данный текст не претендует на научность. Я специально не смотрел исследования на тему горизонта планирования и не ссылался на существующие в современной экономике или политике методики принятия решений и учета долговременных последствий.