Итоги сезона: наши на «Золотой маске»

Одним из самых знаковых событий прошлого творческого сезона в Красноярском крае стало участие сразу трех его театров в национальном театральном фестивале «Золотая маска». Мне самой посчастливилось побывать на их спектаклях в Москве. Более подробно на эту тему — в обзоре театрального журнала «Страстной бульвар, 10».

История одного прорыва

В этом году на фестиваль «Золотая маска» попало сразу четыре спектакля из трех театров Красноярского края. Больше, чем из любого другого региона России – не считая, разумеется, неизменно лидирующих Москвы и Санкт-Петербурга. Естественно, что для самих красноярцев это событие. Но, казалось бы, какое значение оно имеет в масштабах национального театрального фестиваля, тем более что все четыре спектакля шли вне конкурса?

Взгляд в прошлое

Чтобы по достоинству оценить такой прорыв, необходимо взглянуть на историю участия театров одного из крупнейших регионов страны в «Золотой маске». А она до недавнего времени была неутешительной: всего три лауреата и 15 номинаций (для сравнения: у соседнего Новосибирска — 95 номинаций и 25 премий). При этом шесть номинаций и одна «Золотая Маска» из общего числа — у Минусинского драматического театра под руководством Алексея Песегова, по одной премии у артистов Красноярского театра оперы и балета и Красноярской музкомедии (ныне – Красноярский музыкальный театр).

Остальные краевые театры (их здесь еще восемь, включая два кукольных и оперетту) на «Золотую маску» не выезжали ни разу. До 2009 года, когда Красноярский театр им. Пушкина получил приглашение на этот фестиваль сразу с двумя спектаклями — «Чайкой» и «Похороните меня за плинтусом» (последний был представлен в «Маске плюс»). Но переломным моментом в этой истории нужно считать более раннюю дату – 2005 год, когда главным режиссером Красноярской драмы стал ученик Петра Фоменко Олег Рыбкин. Символично, что именно в этом театре он много лет назад выпустил свою дипломную работу, «Свадьбу Кречинского».

Первая же постановка Рыбкина после его возвращения в Красноярск, «Таланты и поклонники», получила приглашение на несколько всероссийских фестивалей. Для труппы, которая до этого долгое время почти не выезжала за пределы края, а на местных фестивалях уступала позиции другим театрам, рывок был весьма ощутимый. Чеховская «Чайка» в постановке Рыбкина, которая вскоре не только прорвалась в конкурсную программу «Золотой Маски», но и «облетела» после этого с дюжину российских фестивалей, принесла Красноярской драме известность на театральном пространстве страны.

Плоды «ДНК»

Такова предыстория. Но самое ценное в ней даже не то, что главный режиссер за короткий срок продвинул свой театр и привлек к нему внимание серьезных театральных экспертов. Важно, что Олег Рыбкин за эти годы сумел изрядно взбудоражить творческую среду в крае и переломить немало укоренившихся в ней стереотипов. В частности – недоверие публики и местного театрального сообщества к современной драматургии. Но именно последовательная политика Рыбкина по продвижению новой драмы невольно оказала сильнейшее воздействие и на другие театры региона.

Это особенно отчетливо показала нынешняя «Золотая маска»: все четыре спектакля-участника из Красноярского края так или иначе связаны с фестивалем современной драматургии «ДНК» ( «Драма. Новый код»), художественным руководителем которого является Рыбкин. В конце сезона этот фестиваль при финансовом содействии Фонда Михаила Прохорова прошел в театре им. Пушкина уже в четвертый раз.

Два спектакля, которые представила на последней «Маске плюс» сама Красноярская драма — вообще прямое следствие «ДНК». Читки пьес «Самый легкий способ бросить курить» М. Дурненкова (в постановке Егора Чернышова) и «Класс Бенто Бончева» М. Курочкина (режиссер Олег Рыбкин) были признаны лучшими на предыдущем фестивале «ДНК». И — беспрецедентный случай для «Золотой маски» — они были одобрены экспертами и приглашены на фестиваль как раз в форме читок. Первая до поездки в Москву успела вырасти в полноценный спектакль, который пользуется большим успехом у красноярской публики. А режиссер Егор Чернышов получил приглашение на постановку в другой краевой театр, норильский.

Театральные переплетения

Режиссера Романа Феодори (Ильина), который в Красноярском крае сейчас вообще невероятно востребован (у него был выпуск сразу трех спектаклей в разных театрах только до конца сезона!), здесь узнали тоже благодаря «ДНК». На втором фестивале он ставил читки пьес «Марш по домам» Ю. Яковлевой и «Жизнь удалась» П. Пряжко. После чего режиссер получил приглашение на постановку «Золушки» Е. Шварца в Красноярский ТЮЗ. А вскоре познакомился с новым директором Канского драмтеатра Владимиром Мясниковым и в тандеме с ним замахнулся на весьма амбициозный и даже авантюрный проект — постановку «Отелло». Казалось бы, ну кому в маленьком провинциальном городке интересна трагедия Шекспира? И в самом театре, и в краевом минкульте идею поначалу восприняли с недоверием. К счастью для театра, новый директор сумел настоять на своем.

«Есть проблемы, характерные для всех театров малых городов России, — говорит Мясников. — Это плохая посещаемость спектаклей, низкое финансирование, отсутствие нормального взаимодействия с властью и т. д. Понятно, что решать их нужно комплексно. Но главное, что для этого необходимо, — качественные спектакли. Тогда и зритель к нам пойдет, и власть обратит внимание, и кадровые проблемы решатся, и деньги появятся. Что меня поначалу особенно раздражало в Канском театре — в нем все было слишком стабильно и ровно. Плеваться после спектаклей вроде бы не хотелось, но и восторгаться было нечем, тишь да гладь… Захотелось как-то взбудоражить эту атмосферу. Роман сразу уловил, чего я хочу: для начала нам нужно было какое-то громкое название, чтобы оно выстрелило и привлекло к себе всеобщее внимание. Чтобы зритель пришел в зал и удивился, немножко не узнал свой театр. Так возникла идея поставить «Отелло».

Сейчас, когда спектакль съездил на «Золотую маску» и получил там благожелательные отзывы критиков и столичных зрителей, правильность выбора названия уже ни у кого не вызывает сомнений. Тем более что спектакль уже получил приглашение еще на три всероссийских фестиваля. А неизменные аншлаги на «Отелло» в самом Канске напрочь отметают вопросы, нужна ли местной публике серьезная драматургия. Авантюризм подхода — браться за постановку, даже если в труппе нет исполнителей на главные роли, — директорам маленьких провинциальных театров вообще стоит взять на заметку. Потому что не секрет, что кадровый вопрос в таких театрах — один из самых острых, не везде есть свои Отелло и Яго. В Канске Отелло сыграл сам Мясников, актер по образованию. На роли Яго и Дездемоны пригласили артистов из Красноярска. Между Канском и Красноярском — двести с лишним километров, отвратительная автодорога, вся в выбоинах, и не меньше трех-четырех часов езды (а поездом и того дольше). Но ради таких ролей красноярские артисты (не обделенные при этом ролями у себя дома) готовы терпеть любые неудобства.

Уже упомянутый «ДНК» стал катализатором для лабораторий по современной драматургии и в других театрах Красноярского края. Отчасти, как я уже упоминала, потому, что все убедились воочию: новая драматургия публику не отпугивает. Да и дух соревновательности сказался: почему пушкинцы могут, а мы нет? В Канске в сентябре пройдет уже третья режиссерская лаборатория. За очень короткое время на ней успели зародиться свои традиции. Одна из самых перспективных — представлять публике мастера и его ученика. Владимир Мясников — ученик Вячеслава Кокорина, Роман Феодори — выпускник Геннадия Тростянецкого. Участники предыдущих лабораторий Тимур Насиров и Егор Чернышов — выпускники петербуржца Григория Козлова, и его в Канске тоже надеются вскоре увидеть. И как знать, может, и Льву Додину (учителю Семена Александровского, который поставил в Канске уже два спектакля) захочется прокатиться в Сибирь? Или Сергею Женовачу с его учениками? Идея сумасшедшая, но после того, как Тростянецкий выпустил в Канске спектакль «Житель города К.» и планирует следующую постановку, недостижимой она уже не кажется. Кстати, этот спектакль вскоре примет участие в фестивале «ДНК». Такие вот театральные переплетения…

Курс на возрождение

Следующей осенью свою лабораторию планирует и Красноярский ТЮЗ. Его «Собаки-якудза» в постановке Тимура Насирова (тоже представленные на «Маске плюс») берут начало от первого «ДНК», где была прочитана эта пьеса Юрия Клавдиева. Читка прошла с таким успехом, что в самой драме поговаривали: хорошо бы поставить по «Собакам» спектакль. Но в то же время признавали, что материал скорее тюзовский. В ТЮЗе идею благополучно подхватили, к тому же она еще на стадии переговоров совпала с намерениями самого Насирова: по неожиданному совпадению он предложил театру то же название. В итоге успех «Собак» превзошел все ожидания: публика валит валом, спектакль стал лауреатом фестиваля «Ново-Сибирский транзит» и местной «Театральной весны», объехал еще несколько фестивалей в центральной России. И как кульминация — приглашение на «Маску плюс». Кстати, по словам самого Клавдиева, — это первая и пока единственная постановка «Собак-якудза» в России.

Для тех, кто не знает Красноярский ТЮЗ, эта история может показаться вполне заурядной: ну, подумаешь, идея режиссера удачно легла на возможности труппы. Но для театра, который не один год (и даже не десять лет!) задыхался под слабыми худруками и считался среди театров края безнадежным аутсайдером, — для этого театра успех «Собак» стал настоящей надеждой на возрождение. Еще совсем недавно ТЮЗ не мог и помышлять — не то что о поездке на «Золотую маску», но и о признании на местных фестивалях. Сейчас жизнь в театре (в котором когда-то работали Кама Гинкас и Генриетта Яновская) потихоньку входит в нормальное творческое русло. Здесь ставят известные режиссеры — Борис Цейтлин, Роман Феодори, Тимур Насиров, приглашены на постановку Юрий Алесин и главный режиссер новосибирского «Глобуса» Алексей Крикливый. И, как ожидается, в следующем сезоне в ТЮЗе, наконец, появится новый творческий лидер. Его поиск — самая насущная сейчас забота дирекции театра.

Фото из архивов театров Красноярского края