Всё возможно

Красноярск.Дейли представляет вашему вниманию нового автора. Сегодня краткие выдержки из биографии и милая пенсионерская юмореска.

Родился в Тайге ( той, что город). Школу, а затем и университет (факультет РГФ) заканчивал в Кемерово. Потом поступил в Литинститут и уехал в Москву. Институт вскорости бросил… Переводил, организовывал, редактировал журнал, выпускал альманах, издавал комическую и фантасмагорическую литературу.

Упирался чуть ли не двадцать лет, пока однажды окончательно не надоело перевозить наизданное с одного очень временного склада на другой, отбиваться от кредиторов и разномастных опричников… Плюнул на такое будущее, на скопленные барыши купил крохотную квартирку… Для хлеба насущного даю уроки английского местным недорослям (хотя основной у меня французский), для души пишу посткатастрофный роман о России да лениво ехидничаю.

Иван Логинов 

ВСЕ ВОЗМОЖНО

Однажды выпадает такое утро, когда нигде ничего не болит, на душе легко и радостно, всё возможно, и целый мир лишь ждет твоего шага, чтобы восторженно зааплодировать. Пожалуй, именно в эти минуты спинной мозг вспоминает, что, было время, из лопаток росли крылья. Хотя какие в наши годы крылья?

Во всяком случае, хочется запеть что-нибудь этакое, даже фривольное, сорвать по старой памяти цветок с охраняемой клумбы перед муниципалитетом и подарить его – увы, уже совершенно бескорыстно – первой попавшейся юной красавице. А еще лучше – помочь на улице пожилой женщине донести пакет с картофелем, вернуть все долги или добровольно уйти на пенсию, освободив место подающему надежды молодому коллеге…

Проверив пустой почтовый ящик, Семен Семенович заметил, что у него в запасе пятнадцать минут. Можно не толкаться в переполненном автобусе, а пройтись до работы пешком.

Выйдя из подъезда, он невольно приостановился. В высоком синем небе растворялось последнее облачко, мокрый после ночного дождя асфальт блестел на солнце, звонко чирикали воробьи, плескаясь в лужице.

Не торопясь, вдохнул он полной грудью, благостно улыбнулся и прямо перед собой увидел Жучку – дворового пса, откликающегося, впрочем, не на имя, а на запах съестного.

Жучка сидел у бордюрины и сосредоточенно выкусывал лапу.

– Меньшому брату привет! – шутливо помахал рукой Семен Семенович и наклонился потрепать его по загривку.

Пес резко отскочил.

– Ты чего? – удивился Семен Семенович. – Я же только погладить.

Меньшой брат глядел недоверчиво и настороженно.

– Не бойся, дурашка, – ласково убеждал Семен Семенович, медленно подвигаясь к нему.

С той же скоростью пес отступал вдоль дома.

– Нипочем не подпустит, – вмешалась одинокая бабка Калерия. – От тебя ж, Семеныч, сивухой разит, а Жучка у нас сознательная, брезгующая.

Семен Семенович смолчал, хотя и не пил вот уже три года. Спорить с бабкой Кавалерией – все равно что, надев парадный костюм, плевать против порывистого ветра.

Заметив, однако, заинтересованное оживление на скамейках, он попытался сделать вид, что ничего не происходит, просто надо человеку в ту сторону, а что Жучка под ногами маневрирует – ну так это ее собачье дело.

Так они и двигались друг за другом, все быстрее и быстрее.

– Нет, Семен, бесполезно, – сочувственно помотал лысой головой дед Трофим, уже ожидающий за доминошным столиком партнеров. – Надо было заранее прикормить.

Семен Семенович начал осознавать весь идиотизм своего положения. С одной стороны, сдалась ему эта псина. А с другой – смеяться ведь станут: даже, мол, собаки проходимцу такому не доверяют.

– Стой, блохастый! – шипел он, ускоряя шаги.

Но пес был начеку: оглянувшись через плечо, перешел на собачью рысь.

– Держи, – засвистал Витька, малолетний хулиган из второго подъезда, – в подвал уйдет!

Нервы Семена Семеновича не выдержали. В длинном прыжке, приземляясь на живот, ухватил он пса за задние ноги.

В один разноголосый рев слились: визг Жучки, вой укушенного Семена Семеновича и ропот осуждения.

Семен Семенович лежал в луже, в двух шагах от него, злобно тявкая, пес имитировал нападение, сверху нависала возмущенная общественность.

– Пожилой человек, а что вытворяет.

– Никакой жалости у людей, бедная Жучка!

– А хвастался, что пить бросил.

– Детей уберите, – влезла в круг бабка Калерия, – разлагает ведь.

Семен Семенович закрыл глаза и поклялся себе, что не встанет, пока все не разойдутся…

На работе он получил выговор за опоздание, а вечером, когда в сумерках крался к дому, на дверях подъезда наткнулся на объявление, приглашающее членов ТСЖ на субботнее собрание. В повестке дня значился разбор его антиобщественного поведения и две лекции: о любви к животным и личном примере в воспитании детей.