За гранью абсурда

Сразу предупреждаю: если кто-то считает, что культура и гражданская активность – явления взаимоисключающие, лучше дальше не читать. Потому что текст как раз об обратном. Сами исторические даты в эти дни невольно наталкивают на такие мысли. 14 июля весь свободолюбивый мир отмечал День взятия Бастилии. 25 июля – Международный день борьбы с диктатурой. А на сентябрь в Москве намечен очередной масштабный митинг за гражданские права. Можно ли сегодня остаться от этого в стороне? Я лично с некоторых пор так не думаю.

Весной прошлого года, когда мы с друзьями придумали этот сайт, мы договорились не писать на его страницах о политике. Не только потому, что мы люди аполитичные (во всяком случае, были таковыми на тот момент). Но и потому, что полагали: наше пристальное внимание к культурной жизни – прежде всего, нашего города, — это тоже вклад в развитие общества. И, может быть, вклад более значительный, хоть и менее заметный, чем любая политическая активность. Та самая скромная капля, которая со временем продалбливает любой камень. Главное – не оставлять усилий. К тому же, в то время особой политической активности как таковой в нашем обществе не наблюдалось. Но за последний год очень многое изменилось.

Никогда не забуду, как смотрела в декабре на «Рождественском фестивале» в Новосибирске спектакль Кирилла Серебренникова «Отморозки» по прозе Захара Прилепина. На сцене шла история о противостоянии молодых национал-большевиков нашей политической системе. Честно говоря, неприятны были и нацболы, и силы, их преследовавшие. Но последние вызывали гораздо большее отторжение. А за стенами театра в это время нарастало живое противостояние общества, возмущенного фальсификациями на прошедших выборах. Спектакль неожиданно показал отражение реальности. Было даже немного жутковато, что такая история может идти в это самое время, что показ не запретили. Хотя, казалось бы, кто мог его запретить? Все же не 37-ой год. Но, видимо, еще слишком свежи в памяти воспоминания наших дедов и прадедов, прошедших через ужас всех этих запретов и подавлений.

Схожие ощущения я испытала минувшей весной, когда приехала с красноярскими театрами в Москву на фестиваль «Золотая Маска». Наш ТЮЗ играл на сцене ТЮЗа московского безобидный спектакль «Ипотека и Вера, мать ее». А в зрительном зале был слышен рокот кружащих над зданием театра вертолетов. Рядом, на Пушкинской площади, в это время шел митинг. И смыслы спектакля вдруг высветились как-то неожиданно. Против кого сражался милиционер в этой истории, какие идеи отстаивал?

Несколькими часами раньше я шла в МТЮЗ от Большого театра и была поражена количеству силовиков и спецтехники на центральных улицах Москвы, было ощущение, что город перешел на военное положение. Против кого готовы были выступить эти парни в униформе? И кого они защищали?..

А шоу – просто невозможно было поверить в реальность происходящего – продолжалось. После спектакля, когда я спешила в Театральный центр на Страстном на церемонию награждения премией «Гвоздь сезона», к зданию невозможно было пройти, все проходы были перекрыты омоновцами. Потом, когда я все-таки прорвалась и попала на церемонию, которую Константин Богомолов срежиссировал с мрачным юмором на злобу дня, вновь ощутила холодок по коже от того, как жизнь вдруг раскачала наш уютный театральный мир. Такие ощущения были не у меня одной. После награждения коллеги, обмениваясь впечатлениями, иронизировали: казалось, сейчас откроются двери, ворвется полиция, и всех нас заметут. Смех смехом, но, думаю, подобному исходу в те дни никто не удивился бы.

Когда оказываешься в гуще таких событий, ощущаешь себя страусом, которого выдернули из милого его сердцу песка. Хочется снова в него закопаться, по самые пятки. Но не получается. И вряд ли уже получится. Есть некая грань абсурда, которая, если ее перейти, навсегда перечеркнет путь назад. Мне кажется, сегодня это происходит в нашем с вами обществе. Спрятать голову в песок и сказать, что нас это не касается, уже не удастся. Потому что завтра этот абсурд может накрыть снежной лавиной каждого из нас. Как накрыл он журналиста Олега Леонтьева, подвернувшегося под руку нерадивым следователям. Практически никто из моих коллег из газеты «Комок» — ее прежнего, золотого состава, — не проигнорировал эту гнусную подставу, не усомнился в невиновности Олега. Как не усомнились и многие другие порядочные люди, которые не отказались прийти на пикет в его поддержку. Нас это коснулось всерьез.

Год назад на фестивале современной драматургии «Любимовка» в Москве я познакомилась с актрисой Оксаной Мысиной. Оксана участвовала в читке пьесы своего мужа, журналиста и драматурга Джона Фридмана. Мы договорились об интервью. Но состоялось оно гораздо позже, как раз в самый разгар гражданских акций в Москве. И все разговоры о творчестве отошли на второй план, наша беседа невольно была сосредоточена на происходящих в стране событиях. Мысина – активный их участник. На вопрос, может ли сегодня культурный мыслящий человек оставаться в стороне от этих событий, — слово актрисе. Интервью опубликовано в блоге Петербургского театрального журнала.

Для меня оно дорого еще и тем, что в нем Оксана рассказывает о своей встрече с Эддой Юрьевной Урусовой – выдающейся актрисой, которая прошла через ГУЛАГ, а позже некоторое время играла в Норильском заполярном театре драмы им. Маяковского. И очень важно, что театр хранит память о ней.