«Третий звонок» прозвенел первым

Театральные газеты в Красноярске пытались издавать не раз. Лет шесть-семь назад выходила студенческая газета «PRO театр», которая, к сожалению, не переросла в постоянное издание. Выпускаются газеты к двум фестивалям – краевой «Театральной весне» и «ДНК». Представляю вашему вниманию «Третий звонок» — ежемесячную газету Красноярского ТЮЗа. Это первая газета в крае, в которой рассказывается о жизни отдельного театра.

Уже вышел четвертый номер «Третьего звонка», на подходе пятый. Тираж у газеты небольшой – всего около тысячи экземпляров, и расходится он быстро. Приобрести газету можно на спектаклях ТЮЗа. А здесь с любезного согласия театра мы со временем будем выкладывать лучшие материалы из ранних номеров газеты, в продаже их уже не найти.

Первая из публикаций – интервью с режиссером Борисом Цейтлиным (с небольшими изменениями), который в марте выпустил в ТЮЗе спектакль «Географ глобус пропил» А. Иванова. Интервью вышло накануне премьеры. Свой дипломный спектакль, «Мэри Поппинс» П. Трэверс, Цейтлин тоже поставил в Красноярском ТЮЗе. И вот спустя тридцать с лишним лет Борис Ильич вновь вернулся на сцену, на которой когда-то начинал.

Борис Цейтлин: «Больше всего люди любят в театре сказку»

— С актерским составом в «Географе» сразу определились?

— Я никогда не делаю распределения. Те, кто не тянет, до премьеры сами отсеиваются. А если актер играет хорошо, я могу для него и специально роль придумать. Понимаете, в репертуарном театре нет речи о попадании или непопадании в роль. Здесь нужно уметь играть разное. А режиссер должен догадаться, кто на что способен. Великий Немирович-Данченко уже на второй репетиции знал, кто как сыграет. В принципе, я тоже это знаю. Только меня это, в отличие от Немировича-Данченко, совершенно не радует. (Смеется.)

— Почему?

— В одном письме он написал, что актер Москвин в крошечной роли капитана Снегирева будет гениален. Что, собственно, и подтвердила история театра. Я же точно знаю, что чаще всего артист гениален не будет. В этом и трагедия…

— Борис Ильич, а с кем-то из нынешней труппы ТЮЗа вы в свой первый приезд в Красноярск работали?

— Если учесть, что я не был здесь 37 лет… (Улыбается.) С очень немногими – с Лешей Ушаковым и Галей Елифантьевой в гоголевской «Женитьбе», они играли у меня Жевакина и Агафью Тихоновну. А Галя Троегубова была занята в «Мэри Поппинс». Кстати, тогда я мог задержаться здесь надолго. В Красноярск меня позвал мой друг Юра Копылов – он должен был стать главным режиссером ТЮЗа и предложил мне поставить здесь дипломный спектакль, а потом остаться работать в этом театре. Но ТЮЗ он так и не возглавил, и я в нем тоже не задержался.

— Как вы вообще относитесь к ТЮЗу как к явлению?

— Точнее всего на этот счет высказался Остап Бендер: «На детей всегда подадут». (Улыбается.) Именно поэтому ТЮЗы до сих пор существуют. Причем поветрие перекинулось в Европу, там даже есть Международная ассоциация детских и юношеских театров. Хотя сама по себе такая театральная форма, на мой взгляд, вредна. Януш Корчак писал, что ребенку больше всего хочется попасть на взрослые спектакли. Зачем делать специальные спектакли для детей? Станиславский сделал «Синюю птицу» без расчета на возраст, а дети смотрели его, раскрыв рты. Потому что театр есть театр, и возраст тут ни при чем. Больше всего люди любят в театре сказку. Всякий хороший сюжет – сказочный.

— Например?

— «Гамлет» — сказка, «Макбет» — тоже сказка, ведьм же не бывает. В опере так вообще 90 процентов сказок – «Руслан и Людмила», «Садко». И никто их не воспринимает как детские спектакли! Если в ТЮЗе поставить «Руслана и Людмилу», на него будут водить детей. А на оперу с одноименным названием пойдут все. Вот в чем парадокс…

Кстати, чем хороши были ТЮЗы в советское время – там нас не заставляли ставить партийные пьесы, как в драме. У ТЮЗа была другая нагрузка – сказки. А сказки ставить гораздо веселее. Когда я был худруком Казанского ТЮЗа, утром у нас шли сказки, а вечером полноценный взрослый репертуар.

— Про вас нередко пишут, что вы предпочитаете ставить классику…

— Почему, я и современный материал воспринимаю с интересом. Например, тот же «Географ глобус пропил» написан совсем недавно. У братьев Пресняковых хорошие пьесы, а в их «Изображая жертву» просто блестящая драматургия. Я очень жалею, что не поставил ее, так сложились обстоятельства… Она написана именно так, как я представляю себе театр: в ней воображение реальнее любой реальности.
Потом, я с удовольствием ставил бы Улицкую – возможно, еще и обращусь к ней. Но это именно примеры хорошей прозы и драматургии. А что до всего прочего… Когда я еще работал в Татарстане, министр культуры меня спрашивал: «Почему вы не интересуетесь современными татарскими авторами?» Я отвечал: «Знаете, мне уже за сорок, а я еще Чехова не ставил». С возрастом приходится становиться особенно избирательным.

Борис Ильич Цейтлин

Театральный режиссер, Заслуженный деятель искусств РФ.

Родился 12 сентября 1945 г. в Ленинграде в семье медиков. Учился в политехническом и педагогическом институтах, работал учителем в средней школе. В 1968 г. поступил в ЛГИТМиК, два года обучался на кафедре театра кукол, потом перешел на кафедру драматического искусства. Окончил институт в 1973 г.

В театрах Самары, Вологды, Петербурга, Екатеринбурга, Орла, Брянска, Омска поставил больше 50 спектаклей. В 1987-95 гг. был главным режиссером Казанского ТЮЗа. В 1992 г. за спектакль «Погром» по мотивам романа Б. Васильева «И был вечер, и было утро» удостоен Государственной премии РФ. Спектакль «Буря» У. Шекспира, поставленный Цейтлиным в этом театре, в 1995 г. был удостоен национальной премии «Золотая маска». В 1999 г. стал главным режиссером Томского драмтеатра. Его спектакль «Ангел приходит в Вавилон» Ф. Дюрренматта в 2001 г. номинировался на «Золотую маску». Спектакль «И вновь цветет акация…» И. Дунаевского (пьеса М. Бартенева и Б. Цейтлина, стихи Вл. Масса, М. Червинского и М. Бартенева), поставленный в Музыкальном театре Краснодара, стал в том же году лауреатом «Золотой маски».

Фото из архива Красноярского ТЮЗа