Наташа Розанова: «Перед спектаклем обнимаюсь с Каем»

Когда актриса Красноярского ТЮЗа Наташа Розанова услышала, что она назначена в «Снежной королеве» на роль Герды, сначала подумала, что это шутка. Во время репетиций ей казалось, что ее вот-вот снимут с роли, до последнего не была уверена в своей возможности ее играть. Но, впрочем, такие сомнения ей присущи почти каждый раз перед выходом на сцену. Что не мешает актрисе двигаться дальше. За роль Герды Розанова номинирована на Национальную театральную премию «Золотая маска».

— Кем вы могли бы себя представить в «Снежной королеве»?
— Во всяком случае, точно не Гердой – после назначения я посмотрела на себя в зеркало и Герду там не увидела. (Смеется.) Эту героиню я себе представляла совсем иначе – нежное создание, ранимое, трепетное, хрупкое. В мультфильмах и в кино она бредет себе тихонько в поисках Кая, и все ее жалеют, все ей помогают.

— Какие задачи режиссер ставил перед вами, какой характер он вам задал?
— Это очень личный вопрос, мне не хотелось бы на него отвечать. В процессе репетиций ломка была страшная – где я, а где Герда?.. Эта героиня далека от меня, в том числе и чисто по-человечески. Я трусиха. Не то, чтобы мне сложно на что-то решиться… Но я не тот человек, который будет пробивать стены лбом.

Знаете, мне вообще непросто обо всем этом говорить, потому что у каждого человека есть своя защитная оболочка, свои страхи, свои комплексы. Афишировать их не хочется. Пусть зрители смотрят то, что я делаю на сцене. А знать, как я к этому пришла и какая я в жизни – зачем?.. Мне кажется, это не нужно, в актере должна быть некая тайна. Есть персонаж на сцене, на экране – ни к чему разрушать эту иллюзию.

— Наташа, а какова реакция публики на вашу Герду?
— На первых же спектаклях я удивилась, что они мне верят. Перед премьерой у меня была паника – совершенно не представляла, как выйду на сцену. Хотя, в принципе, у меня в каждой роли такие переживания, но перед «Снежной королевой» страх был в разы сильнее. И я поняла, что могу играть в этом спектакле, когда спектакле на третьем ребенок мне, плачущей в финале, шепотом вдруг сказал: «Герда, миленькая, не сдавайся». Это было так искренне…

Вообще, если детей чем-то зацепить, они очень живо реагируют. Как-то на «Снежной королеве» впереди сидел ребятенок лет четырех. Видно было, что он толком ничего не понимает, но ему нравилось, и он все время спрашивал: «А это что? А это?» А в другой раз пришел класс. Когда я искала Кая в реке, они орали: «Да не в реке он! У Снежной королевы!» А я думала: «Боже, мне еще полспектакля нельзя знать, где он на самом деле!» (Смеется.) Пришлось прикрикнуть: «Тихо! Сейчас с рекой поговорю!» А в финале, когда Герда отчаялась и собралась уходить ни с чем, один из мальчишек вскочил и преградил мне путь: «Ты куда пошла-то?!»

— В сцене, где вы приглашаете детей спеть вместе, трудно было вступать с ними в прямой диалог?
— Поначалу, честно говоря, у меня была психологическая ломка. Спасибо композитору Жене Терехиной, она мне очень помогает в этой сцене. Сначала не предполагалось, что она будет петь со мной в спектакле. Но когда она накануне премьеры разучивала со мной псалом, после множества бессонных ночей я была уже почти без голоса, ужасно фальшивила, и Женя начала мне помогать.

Но все равно в этой сцене мне страшно. Когда я на Олене выезжаю в зал, все время кошу глазом – Женя на месте? Сразу ощущаю себя как-то увереннее, это мощнейшая поддержка. А однажды она села в другом ряду, вот у меня был ужас! Когда я, наконец, ее увидела, как-то особенно органично произнесла свой текст: «Я так боюсь, что мне не хватит сил».  (Смеется.)

— Как обычно настраиваетесь перед выходом на сцену?
— Зависит от спектакля. Перед «Снежной королевой» прихожу всегда заранее. С Князем (исполнитель роли Кая – Е.К.) обнимаюсь – непременный ритуал. (Улыбается.)

— Что, на ваш взгляд, происходит с Гердой на протяжении этой истории?
— Конечно же, она взрослеет. Ведь Снежная королева – это, по сути, смерть – не физическая, а духовная, – спасти от которой можно только любовью. Как говорил на репетициях Роман Николаевич (Роман Феодори, режиссер-постановщик «Снежной королевы», главный режиссер Красноярского ТЮЗа — Е.К.), Герда – это как Орфей, который спускается в ад, чтобы вытащить оттуда близкого человека. Но прежде ей приходится преодолеть много испытаний.

Вначале у нее с Каем отношения дружеские, хулиганские – детский сад. Потом у них уже все по-взрослому. По моему ощущению, в первой сцене им лет 5-6, и таковы здесь наши актерские поведенческие реакции. А в финале им уже лет по 16-17, это период юности.

— «Сказочный» опыт у вас в театре не слишком богатый?
— Так получилось, что в Барнауле я сыграла Зайца в одном спектакле, здесь у меня три роли в «Сказке за сказкой». И вот Герда. Поняла из этого опыта, что играть для детей – крутая школа, степень ответственности возрастает. Если взрослому человеку в спектакле что-то не нравится, он может уйти в антракте, но прежде все равно будет молча сидеть и смотреть. Если ребенок что-то не понимает или ему неинтересно, он сразу начинает шуметь. Для меня это на первых порах было крайне неожиданно. А потом как-то интуитивно почувствовала – просто нужно сделать так, чтобы дети включились. Каждый раз какие-то новые придумки.

— В детстве в театре сами бывали часто?
— Постоянно. Сначала с родителями – у мамы был абонемент в несколько театров. Потом самостоятельно. Став постарше, не вылезала из Большого драматического театра, наизусть знала все спектакли. Но сама к театру пришла не сразу. После школы поступила в Петербурге в электротехнический институт на прикладную физику, бросила после первого семестра. Потом училась в институте физкультуры (я с пяти лет плаваю). Ушла оттуда перед защитой диплома. В деканате на меня сочувственно посмотрели: «Лечиться?»

— А на самом деле?
— Так и было! Знаете, мне очень нравится античная версия появления театра. Когда сын бога Аполлона Эскулап начал лечить людей, он разделял их на больных телом и больных духом. Первых лечил травами, какими-то снадобьями. А для исцеления вторых придумал театр, в частности. Наверное, в 23 года у меня просто возникла потребность в таком вот исцелении… И я пошла в театральный вуз. Зиновий Яковлевич Корогодский, светлая ему память, очень удивился, когда я пришла поступать, и сначала меня взяли на режиссуру. Я училась в мастерской Народной артистки России Светланы Николаевны Крючковой. А через год меня перевели на актерский курс – решили, что так будет лучше. К ним я поступала совершенно сознательно – слышала, что Зиновий Яковлевич очень хороший педагог, в детстве ходила на его спектакли в ТЮЗ. А Светлану Николаевну знала по БДТ. Поэтому сомнений, где хочу учиться, у меня не было. Может быть, один из немногих случаев, когда твердо знала, чего хочу. (Улыбается.)

— Что вас, питерскую девушку, при вашей так называемой трусости забросило в Сибирь?
— Роман Николаевич Феодори позвал. Мы познакомились еще в Питере, он ставил у нас в театре «Добрый человек из Сычуани», где я сыграла роли Шен Де и Шой Да. Сперва у нас очень сложно выстраивались отношения, на какой-то жесткой взаимной ненависти. И лишь накануне премьеры, когда до меня дошло, наконец, как это нужно играть, мы полюбили друг друга с такой же силой, как прежде не выносили. (Улыбается.) Позже были еще две постановки, после чего он возглавил театр в Барнауле и взял меня с собой. Просто сказал: «Собирайся, мы едем». И точно так же потом увез меня оттуда в Красноярск. Он сделал все, чтобы у меня не было никаких сомнений в правильности таких перемен.

И я абсолютно ни о чем не жалею. У нас самая веселая, самая замечательная гримерка в ТЮЗе – Света Кутушева, Света Шикунова, Юля Наумцева, Аня Зыкова, Ольга Аксенова и «нелегал» Терехина. Вы не представляете, как они обо мне заботились во время репетиций «Снежной королевы» – на цыпочках ходили, кормили, поили, спать укладывали. Скажу вам по секрету – лет шесть назад я поняла, что меня ничего не удивляет. И вот в Красноярске есть чудо, это чудо зовут Женька Терехина. Этот человек меня удивляет, восхищает, поражает уже второй сезон. А еще Красноярск подарил мне близкую подругу Светку Кутушеву. И третий подарок этого города – Герда. Прежде я и представить не могла, что в моей жизни когда-нибудь будет такая роль. Спасибо Роману Николаевичу за доверие.

Фото Андрея Минаева и из личного архива Наташи Розановой